международный информационный проект "РУССКИЙ ДИАЛОГ"

Внимание! "Русский Диалог" изменил адрес.
Теперь к ссылке rus-dialog.com добавляем ACTIVEBOARD, получается Rus-Dialog.Activeboard.Com.
Постепенно на форуме все ссылки относящиеся к Rus-Dialog.com и Sobesednitsa.Activeboard.com будут заменены на
Rus-Dialog.Activeboard.Com

В основе любого табу было принято искать рациональное зерно. Мол, изначально оно восходило к вполне рациональному запрету в интересах господствующего класса, или пола, или вождя, или в интересах всего общества и т.п

Скрытый текст

Потому что табу отличается от закона именно невнятностью мотивации, неясностью смысла. Классические Десять заповедей – это скорее закон, нежели табу: смысл заповеди ясен, а ее нарушение предполагает внятное наказание – будь то по закону людскому или божескому. Заповедь "не убий" воплощается в статьи уголовного кодекса и обрастает параграфами и примечаниями.
Так. В любом обществе всегда была система регулирующих запретов, более или менее рациональная: регламентация действий и отношений между людьми.
Но в любом обществе была и система запретов весьма бессмысленных и на первый взгляд необъяснимых. Как, скажем, табу для полинезийского вождя какого-то племени касаться чьего-либо тела или питаться самому: касаться его могли только жены, а кормили его "с ложки", вкладывая куски в рот. Зачем? Ну, иначе он будет осквернен, скажем. Фрэзер мог бы привести представления туземцев о том, что так подчеркивается божественная сущность вождя.
Собственно, любая власть и любая религия всегда создают свой ритуал, включающий свод запретов – запретов на нарушение каких-то специальных правил или вообще на совершение каких-то поступков. И вот христианство, религия поначалу демонстративно простая, аскетичная, за пару тысяч лет обросла в католической конфессии ритуалом, огромным и ветвистым, как лес позолоченных баобабов. Масса незаметных для непосвященного мелочей обретает огромный смысл.
Любой религиозный человек приведет тьму доводов в защиту и объяснение рациональности ритуала и любого запрета. При том что жить без этого ритуала и запрета явно можно, и вполне неплохо, ни для чего он не нужен.
Вот для полинезийца табу ходить на ту гору. Нельзя, и все тут. А то убьют, съедят, изгонят. Простодушный ученый объясняет: ну, там когда-то кого-то деревом придавило, народ решил, что это злые боги там живут, и людей видеть рядом не хотят, карают, вот и не надо туда ходить. Допустим пока… Они темные, эти дикари, что с них взять.
Но вот явное и ужасное табу – плюнуть на знамя части. А что будет? Армейский бог покарает? Нет, военно-полевой трибунал в Бога не верует, вломит два года дисбата своей властью "за оскорбление святыни, символа" и т.д.
А знамя, как вздыхал еще Толстой, это просто тряпка на палке. И чего образованные люди с ним носятся? Да напилил палок, нарезал тряпок – и дал хоть каждому по охапке знамен.
То есть: в деталях ритуала, в разнообразных табу – мы всегда имеем перенос значения на какое-то условное действие, условный предмет. Знамя и его неприкосновенность – есть свидетельство значительности воинской части. Плюнув на знамя, человек тем самым говорит: "Да вы слабаки, дураки, я не считаюсь с вами и вашими чувствами и мыслями, я значительнее вас". Вот этого негодяю уже спустить нельзя – да он завтра приказ не выполнит, в атаку не пойдет, к врагу перебежит: расстрелять перед строем под барабанный треск!
Что означает вполне бессмысленный жест: вложить большой палец руки между указательным и средним и направить в чью-то сторону? Ну и что? Мало ли пальцев на руках у каждого. Но этот жест значит "фигу": я тебя не уважаю, по-твоему не сделаю, ты дурак, я значительнее тебя.
Значит, так: жизнь человека в обществе регулируется массой мелких и менее мелких деталей, а ритуал и запрет – это внешний механизм взаиморегулирования отношений человека с окружающим обществом, а шире – вообще с окружающей средой (жертвы богам, соблюдений заветов Бога и пр.).
А с ходом времени, как обычно бывает, смысл ритуала и запрета растворяется в ежедневной повторяемости, над ним уже не задумываются, и остается самодовлеющая форма.
Возьмем-ка табу российских зеков в зонах: вот уж пример удобный, наглядный и современный, и прекрасно доступен наблюдению. Масса идиотских и жестоких табу! Особенно малолетние зоны свирепствуют. Так.
Нельзя ходить на парашу, когда кто-то ест. Понятно? Понятно. Ход мысли естественный? Вполне. Дальше имеем развитие мысли: если ты один, сам! – ешь, а в небе летит самолет – надо прикрыть еду и подождать жевать, пока он не пролетит: там кто-то в этот миг может сидеть на унитазе. Гм. А если через дорогу дом? Там ведь тоже сейчас за стеной кто-то может в туалете сидеть. Ну, если дом,, то это ничего, это не считается. Почему? Потому!
Нельзя есть помидоры. Почему? Они красные, а красный цвет – табу, "западло" – это цвет посадившего тебя государства, врагов-ментов, волков позорных. Красные трусы – нельзя, и т.п. А кровь красная?.. Ну, тут ничего не поделаешь.
С земли ничего поднимать нельзя, особенно с плаца. Западло. Зачушишься. Вот поднимешь зимой с плаца упавшую с головы свою шапку и через это можешь "зачушиться", оказаться опущенным. Почему?! Могут пробормотать, что нельзя кланяться, работать на земле и проч. ерунда.
То есть люди сами усложняют себе жизнь. Зачем? Такой ритуал соблюдать любой шибздик может, силы и ума не надо. Наука социопсихология в ответ бормочет невнятно, не в курсе дела.
Дорогие мои! Да именно в этом усложнении себе жизни собака и зарыта. Зек не может костюмчиков накупить, музычку послушать, модной машиной похвастаться, ни такси, ни метро он не пользуется, и социум, в котором он существует годами долгими, прост и примитивен до ужаса: ну, пахан, блатные, мужики, опущенные, феня, кум, татуировки, и изо дня в день, из года в год одно и тоже. И он придумывает и создает себе более сложную жизнь, условности в нее вводит и значение им придает. И через то жизнь его делается пол нее и интереснее, разнообразнее, забот у него больше, поводов для переживаний больше, – короче, его центральная нервная система получает больше ощущений, для этого она поводы к ощущениям и придумала. Только и всего. Неясно еще?
Вот две дамы на пляжу. Одна в купальных мини-трусиках топлесс: меж ягодиц у нее ленточка, на лобке у нее треугольник уже ладони, мужики на нее глаза пялят вожделеюще, но – приличия соблюдены: так ходить на пляже сейчас принято. Кое-где. В Европе. А вторая дама в прекрасном кружевном белье, и панталоны у нее с оборочками, и бюстгальтер с цветочками, и прелести ее прикрыты гораздо основательнее при этом, чем у первой. Но выглядит она, по всеобщему мнению, неприлично, неподобающе. В таком белье перед любовником раздеваются, а не на пляж ходят. Первая обнаженная, а вторая – раздетая, разницу улавливаете? Назначение иное, ассоциации возникают немного разные.
А пусть-ка они обе на дипломатическом приеме снимут только юбки, а все остальное останется – оживления-то сколько будет! Потому что нарушение условностей вызывает сильную эмоциональную реакцию прочих граждан, эти условности соблюдающих. Это нарушение уже – вызов, вольность, шокинг, хамство, неприличие, оскорбление.
Если ты на пляже в плавках, еле прикрывающих гениталии – это нормально. А в длинных кальсонах с пуговицами – идиот и посмешище. А вы говорите об отсталости дикарей с их табу.
Но. Но. Масса условностей и запретов напрягают человеческую жизнь массой мелких смыслов и дают массу поводов для забот и переживаний. Общая сумма ощущений при этом увеличивается. Надо соблюдать, и стараться, чтоб у тебя в этом смысле было все в порядке, как надо, как принято, как у всех, тогда ты чувствуешь себя уверенно, ты не хуже других, а иначе – ты не такой, как все, тебя не уважают, тебе дискомфортно.
Ритуал и табу обогащают твою жизнь дополнительными представлениями и ощущениями.
Это первое. А второе: что значит усложнение жизни? Это значит, что она более структурирована, более упорядочена, дальше от хаоса, чем при беспорядочном и вседозволенном смешении всего и вся. Это та организация, которая противоположна энтропии.
Избыточная энергетика человека и есть истинная причина ритуала и табу. Эта энергетика выражается во всем, в том числе и в ритуально-запрещающих формах организации человеческого общежития.
Чем меньше хаоса – тем больше энергии. Масса идиотских и условных предписаний на все случаи жизни – одно из воплощений избыточной энергетики человека, один из ее аспектов.
Это происходит на уровне инстинкта, на уровне витальной силы, а уж смысл к этому подстегнуть можно всегда, для рефлексирующего разума это дело нехитрое.
Один из сильнейших примеров – соблюдение ортодоксальными евреями всех многочисленнейших предписаний ветвистого Закона. Боже! Нельзя того и нельзя сего, надо так и надо эдак. Это же ведь надо додуматься, что в субботу можно все-таки ехать на лифте, но нельзя самому нажимать его кнопку, потому что это включение подпадает под запрет на работу в субботний день. А пешком топать – хоть на сотый этаж, сколько влезет, на это запрета нет. Это же ведь надо было додуматься, чтобы из библейского запрета "не вари козленка в молоке его матери" вывести не только запрет на бутерброд с колбасой, потому что масло молочное, а колбаса мясная, но и вообще на употребление мясного и молочного в одну трапезу, и запрет на использование под мясное и молочное одной и той же посуды, и холодильников под них надобно держать два, и если нельзя два стола – то необходимо две разные скатерти, и странно еще, что не два разных комплекта вставных челюстей.
Явная бессмыслица, да? Но с каким нечеловеческим упрямством из века в век, из тысячелетия в тысячелетие соблюдают верующие евреи все свои предписания! А теперь скажите, что евреи – народ с пониженной энергетикой. Да нет, все сходятся на том, что напротив, с повышенной. А делать ортодоксальному еврею нечего, кроме как ревностно соблюдать закон и выискивать в священных книгах все новые скрытые указания к новым соблюдениям всего на свете. И вот немалая его человеческая энергия прет на дальнейшее разветвление и строжайшее соблюдение ритуала (ибо, полагает иудаизм, "если все евреи хоть два шабата подряд будуг свято соблюдать все, что велел Господь", то придет Мессия и настанет счастье Израиля и Царство Божие. Что вряд ли, уже по той причине, что разные течения иудаизма придерживаются немного разных взглядов на соблюдение и исполнение массы мелочей).
Жесточайшая и подробнейшая структуризация иудаизма – система антиэнтропийная, высокая степень порядка противостоит хаосу. Эта структуризация – суть энергия народа в одном из аспектов своего воплощения.
Чего в основном касаются ритуал и табу?
Всяческое регулирование сексуальных отношений.
Естественно связанные с ним степени и условия оголения тел.
Степень лояльности господствующей идеологии общества.
Поведение в обществе.
Получается, братцы, что масса смешных, нелепых, условных вещей связаны, однако, с базовыми ценностями существования человечества. Ух ты.
То есть:
Не в том дело, что ритуал и табу условны и бессмысленны, а в том, что смысл их – в самом их существовании: повышении энергетических связей человеческого сообщества на главнейших направлениях – размножение и взаимодействие в деятельности.
И что же мы видим сейчас?
Мощной мировой силой является исламский фундаментализм. Он энергичен, агрессивен. Фанатичная вера, жесткий религиозный ритуал, масса запретов и ограничений, резкое разделение женской и мужской функций. Воюют непримиримо, жертвуют жизнями, наглы, ни черта не боятся. Общество энергично – и структура его жестка: это аспекты одного и того же.
Кем считает исламист голых белых баб на пляже, которые по обстановке не прочь трахнуться? Шлюхами. Их можно драть с презрением, но жениться на такой – Аллах избавь от дикой мысли. Европейцы считают кавказцев и арабов, которые в стриптизах и на пляжах истекают слюной, но плюются, дикарями: отсталые взгляды, понимаешь.
А кем европейцы считали голых полинезийцев – когда сами европейцы взглядов придерживались суровых, и дамская ножка, по щиколотку публично обнаженная, была пикантной вольностью? Опять же, дикарями.
Оценочка малость хромает: получается, что дикарь – это не такой, как ты, только и всего.
…Собственно говоря, табу – величина негативная. Это понятно. Запрет не существует сам по себе, запрет – это противодействие. Есть ритуал – позитивная величина, свод предписаний к действиям, и запрет это его, так сказать, запретительная половина. Запрет на какое-то действие – это, во-первых, подразумевает, что импульс к такому действию уже имеется, и, во-вторых, означает, что действовать надо не так, а как-то иначе. То есть:
Табу свидетельствует о наличии энергии на этом участке – и регулирует, направляет эту энергию, ставя заслон в одном направлении и оставляя пространство для выхода ее в другом направлении. Это можно уподобить системе шлюзов, плотин, клапанов и т.п., аккумулирующих массу и силу воды и пускающих ее в определенном направлении, где она может совершить определенную работу – будь то мельница или гидроэлектростанция.
А если убрать все перегородки? Свободно растекающаяся вода никакой работы совершать уже не будет, не сможет.
Запрет (см. "Искушение") уже сам по себе рождает противодействие. Он привлекает внимание, возбуждает протест, и энергия противодействия, если не взламывает его, то ищет себе применения в другом направлении, на другом участке.
Тогда можно сказать:
Табуирование – это способ повышения человеческой энергии, как индивидуальной, так и в сообществе.
Самая простая аналогия – это известная теория творчества и вообще многих видов и способов деятельности как сублимация энергии сексуальной при запрете или вообще невозможности реализовывать сексуальную энергию напрямую. Строго говоря, это даже не аналогия это один из примеров основных, генеральных табу и их следствий.
Возьмем еще для примера армию – в мирной и военной обстановке. Мирный армейский ритуал был изощрен везде и всегда. Сложные и поступенчатые формы отличий и наград, подробности экипировки и вооружения, формы отдачи приказа и формы изъявления подчинения и т.д.– отдание чести, соблюдение распорядка и масса разных изгилений, доводящих до изнеможения новобранцев и держащих бездельничающую армию в таком напряжении, что римские легионеры вообще рассматривали войну как отдых от всего этого кошмара.
И вот армия в действии, в бою. Мгновенно и "автоматически" слетают глупые ритуальные предписания. Вся энергия устремляется в одном направлении – победить и выжить. Все, что способствует победе в бою – всячески культивируется. А чистка пуговиц, парадная маршировка, обязательное единообразие не только обмундирования, но и заправки постелей – фронтовиками отбрасывается с глумливым пренебрежением: глупо,. ненужно, не до этого. (Отчего фанатики армейского блеска типа Вильгельма I и констатировали со вздохом: "От войны армия портится".) Фронтовик гордится своей внешней расхлябанностью, своим неуставным, но эффективным и удобным оружием, своим полным пренебрежением к ритуалу. И хороший командир так же гордится своей толпой оборванцев, которые могут привести в ужас инспектора, но в бою перегрызут глотку любому врагу.
На кой же черт в мирное время ритуал? Любой приличный командир это знает прекрасно. "Чтоб поняли службу". Иначе разложившаяся в безделье и вседозволенности армия не будет пригодна к бою: духа армейского не будет, напряга энергетического не будет. Дисциплина ритуала переходит в ту дисциплину, которая заставляет выполнять приказ – уже приказ на тяготы огромные, на бой и смерть.
Могут спросить: а если замордовать армию ритуалом? Конечно, тогда тоже ничего хорошего не будет. Измученный задолбанный солдат будет еле дышать, и место ему не в бою, а в санатории для восстановления сил. Все хорошо в меру. Не надо заставлять дурака так богу молиться, чтоб он лоб расшиб.
Точно так же в тоталитарном обществе можно залудить такой всеобъемлющий ритуал на все случаи жизни– что народ будет просто задыхаться среди перегородок по клеточкам, и нормальная деятельность быстро станет невозможной.
Но сейчас евроатлантическая цивилизация находится в другой стадии – грубо говоря, вседозволенности. Шо мы с этого имеем, и шо это означает?
Поедем не спеша и с разбега.
Когда-то пойти в театр – это было событием. Люди соответствующе одевались, и настроение было соответствующее, и буфет в антракте, и вообще праздник в храме искусства. Пойти в театр в ежедневной обычной одежде, не говоря уже о мятых штанах и старом свитере, было хамством, да одетый так человек и сам бы чувствовал свою ущемленность, неполноценность, бедность как жалкое неприличие (спец-богема и эпатажники. не в счет, они на этом и играли). И как-то постепенно это исчезло (в СССР – на рубеже начала 70-х годов). И поход в театр приобрел характер чего-то обыденного или даже рабочего – билеты недороги, ходить можно часто, все после рабочего дня, буржуев у нас нет, и т.п. Интересно, что именно в это время и происходит закат советского театра, который в конце 60-х был очень хорош, а лучшие театры были невиданно блестящи, гениальны были.
Да весь театр с его условностью и держится на ритуале! С вешалки он начинается, как фабрикант канительной фабрики Станиславский справедливо заметил! Падение искусства начинается с пренебрежения к нему, и поначалу это всегда пренебрежение к мелочам.
Нет, не потому, конечно, театр загнил, что зрители хуже одеваться стали. Это явления одного порядка – уравнивание всего пошло, исключительность всего происходящего стала снижаться, энергия института театра стала уменьшаться, энтропия пошла нарастать. Зал и сцена – они ведь вместе, две стороны одного явления, взаимозаряжаются и т.д.
Заметим, что было это не только в СССР. К нам с опозданием на несколько лет докатилось то, что на Западе было отмечено видимой чертой 1968-го года, с ее студенческими волнениями, революцией хиппи и т.п. – мода на небрежность, неряшливость, грязность, утрированную "демократичность" поведения и раскованность манер.
Была отменена "ханжеская", "буржуазная" языковая цензура, и мат вылез в обыденную речь, на сцену, страницу, экран. Это что? Это языковая энтропия. Выматериться перестало быть экстраординарным выражением экстраординарных чувств – а так, вообще, выражение.
В славном и глобальном американском английском вместо "скотина!", или "чтоб ты сдох!", или "черт тебя возьми" вошло в общем в языковую норму "я тебя ебал!". Если раньше такое брякнуть в приличном обществе, у людей глаза выпучивались и дар речи пропадал.
А теперь – нет, ничего, привыкли. А что теперь можно сказать в приличном обществе, чтоб у него глаза выпучились? А нечего уже сказать!!! Вот это и называется языковая энтропия, вот это и есть снижение энергетики языка – когда ты убираешь перегородки запретов, и накопления и концентрации сдерживаемой энергии уже не происходит, и введением слова в обыденный оборот ты лишаешь его исключительности и взрывной силы, и если раньше ты мог выразить им сверхсильные эмоции, то теперь тебе нечем их выразить – потому что слово, которое было для исключительных случаев, стало для обычных случаев, и сравнялось по употреблению со словами, которые раньше были гораздо более слабыми выражениями, чем табуированные.
Удивительно умственное убожество сексологов и сексопсихологов, которые с научным видом поучали, что надо свободнее и без ограничений разговаривать о половых органах и половых отношениях, используя медицинскую лексику, и нечего придерживаться ханжеских табу, надо просвещать население. Надо-то надо, да ведь смотря как. Одно дело поголовно обеспечить школьников бесплатной книгой, исчерпывающе дающей необходимые им основы всего, связанного с полом, а другое – присылать в класс сексолога, да еще мужского пола, и проводить занятие на тему дефлорации, да еще в смешанной аудитории.
А что тут плохого, спросите вы? А то, что стало больше импотентов и извращенцев, с сожалением констатируют сексологи, не будучи в умственных силах провести прямую зависимость между снятием сексуальных табу и понижением сексуальной напряженности общества.
А понижение напряженности – это в переводе на механический уровень означает, что стоит хуже и хочется меньше, неужели не ясно.
Боже мой, да люди всегда знали: чтобы хотелось – надо, чтоб было нельзя. Еще Екатерина Великая так ввела картошку на Руси, которой раньше не знали и сажать не хотели, даже если из казны крестьянам раздавали бесплатно сажать: ну его к черту, фрукт гадкий бусурманский. Поля велели охранять солдатами, картошку давать только аристократам! А на ночь охрану снимать. По ночам крестьяне стали воровать картошку и сажать у себя. В президенты Академии психологических наук Екатерину!
Если бы я был председателем Всемирного общества импотентов, я бы через ООН добился запрещения повсеместной рекламы презервативов и менструальных прокладок, которая гремит со всех каналов телевидения круглые сутки. Потому что если женщина, которую приучено рассматривать как источник менструации и вообще мокрых и пахнущих выделений из половых органов, с вежливой улыбкой и светским тоном предлагает презерватив, чтобы надеть его перед половым актом на эрегированный половой член, дабы избежать возможной инфекции, – то нормальному мужчине хочется избежать инфекции вместе с самим половым актом, а по возможности избежать и акта, и инфекции, и самой этой женщины, а лучше выпить лимонаду, или водки, или сыграть с друзьями в бильярд, или в лучшем случае попытаться заняться онанизмом, воображая сексуальные сцены с прекрасной принцессой, которая и слов-то таких не знает, а если и пользуется прокладкой, то мама-королева ее научила в нежном возрасте, что говорить на эти темы неприлично, а в обществе просто невозможно.
Но сегодня мы имеем то, что имеем. А имеем мы не только понижение рождаемости белой цивилизации, но и понижение ее сексуальной энергии.
Невозможность развода при церковном браке – это бывало ужасно. Сейчас жениться вообще необязательно: живи с кем хочешь, хоть ночь хоть всю жизнь, хошь рожай, хошь не рожай, – права человека. Никакой девственности, никакой простыни на дворе после первой брачной ночи, и статьи в газетах о пользе внебрачных связей для укрепления брака.
Порнография, наркомания, отмена смертной казни за убийство, гомосексуализм, пособия безработным, провозглашение отсутствия социальных, расовых и национальных перегородок и т.д.– всем явно, что маятник либерализации от положения крайних зажимов качнулся в другую крайность – узаконенной вседозволенности. (Не полной, полная невозможна. Где мера, как ее определить? Мы лишь констатируем перегиб.) И в институте брака, и буквально во всех прочих социальных институтах мы имеем сегодня резкую либерализацию – иначе это можно назвать свободой допусков, люфтом, разбалтыванием. А можно сказать так: упрощение ритуальности и резкое сокращение запретов.
Комплекс табу белой цивилизации резко сократился по сравнению с тем, что было во многовековой истории и что было еще полвека назад.
Это означает: упорядоченность жизни сообщества уменьшилась. Уменьшилось разделение всех поступков на можно-нельзя. Можно сказать и так: степень структуризации поведения снизилась.
Что это означает уже само по себе?
Это означает повышение энтропии сегодняшней белой цивилизации. Понижение энергетики. Закат, упадок, разложение, гибель.
Снятие ограничителя с дроссельной заслонки двигателя ведет к его быстрому износу, падению мощности и приведению в негодность. А если насверлить дырок в стенках цилиндров, чтоб газ при сжатии мог выходить куда хочет, а то его давит сильно, он тоже имеет право – то степень сжатия упадет и автомобиль не поедет, а может мотор вообще работать не будет.
Табу – это ограничители энергии в двигателе человечества, которые в суммарном результате и общем историческом итоге направляют человеческую энергию в созидательное русло.
Сегодняшние снятия табу – отчасти причина, а отчасти следствие, а отчасти свидетельство, а отчасти аспект – взаимосвязь тут сложная, всякая бывает, одно с другим сопрягается и взаимопроникает, взаимообуславливает, – аспект упадка цивилизации

М. Веллер

VIKING† wrote:

---

Не согласен....... Ибо критериев определения стыда и бесстыдства может быть море! И потом.... что понимать под бесстыдством........тоже диллема, тем для споров много, но каждый решает в меру своего воспитания и восприятия нынешней реальности, ни в коем случае не подстраиваясь под неё! То что ныне реальность развращена - факт, но это было допущено увы, отсюда все вытекающие.......остановить вряд-ли получится, на этом отмываются деньги...и увы деградирует молодёжь.......к счастью не вся..... а знать надежда есть!

---

Да уж, развращенность, бескультурие, безнравственность... До чего дошло: по TV показывают, в книгах подробно живописуют половые акты! Докатились! Куда уж далее-то? Ужас, ужас-с-с-с...
Если на всеобщее обозрение выставляется, как люди друг друга ЛЮБЯТ - это, блин, безнравственно. Мерзость какая. Если - как люди друг друга бьют, а то и убивают - нравственная цензура молчит. Фаллоимитатор в секс-шопе - фи, какая гадость! Игрушечный пистолет в детском магазине - всё в порядке.
Когда осваивавшие дальний север носители "высокой культуры" в числе прочего привнесли чукчам, алеутам, якутам и пр. новое и ранее абсолютно не приемлемое для этих тёмных и бескультурных народов знание - что человек может убить человека, и от этого голова у него изнутри не взрывается, аборигены испытывали самый настоящий шок. Высокодуховные пришельцы шок испытывали от другого: когда хозяин чума/юрты/иглу как акт гостеприимства предлагал гостю на ночь собственную жену или взрослую дочь. "Что с них взять-с... Язычники-с..." :)




-- Edited by YELENA on Monday 25th of May 2009 01:58:22 PM

1



2




О фильме: В 2007 году Галина Царева выпустила фильм «Растление» (на 2-х дисках формат DVD), в котором рассказано и показано о необъявленном терроре против наших детей. Об этом необходимо узнать родителям и в первую очередь, православным педагогам и медицинским работникам, которые несут ответственность перед Богом и людьми за тот грех, который официально внедряется через исполнительные органы власти и прочее дерьмо

-- Edited by YELENA on Tuesday 25th of August 2009 0816 PM

"не читал, но осуждаю"

по поводу передачи Малахова. В  3-х часовом док. фильме с благословения епископа Хустского и Виноградовского Ипполита,  запрещенный для просмотра детей в возрасте до 14 лет,  показали двух минутный ролик из передачи Малахова, фрагмент из которого отображен в превью картинки видеоплеера.

Остальное без комментариев...


А фильм посмотреть надо..чтобы просто очнуться. Советую как мама троих детей. 
 

-- Edited by YELENA on Monday 25th of May 2009 01:05:36 PM

Фильм  страшный, именно свой  правдивостью  ..
Сама  раньше  не  раз  задумывалась  над  многим  о  том,что говорится  в  фильме, только тут  более  все  систематизировано  и полно.
Куда  катится  мир,если в  9  лет  ребенок  приносит домой  в  качестве  раскраски  на А4  половой  орган  противоположного пола, когда  классом   девченки  бегают,  чтобы взять противозачаточные  средства  или им  вкалывают  что-то   с действием  на полгода.  Это реальные  примеры  из моего окружения  в Германии.
Однажды  с одной  знакомой  вместе  поехали  в  мебельный, каждый  свое  посмотреть. Тут она  подходит  к  кроватям  и начинает  проверять на прочность - это нормально, НО  я  ее  спрашиваю, куда  ставить собираешься?  Она - в детскую, мол, должна  быть покрепче и пошире, чтобы  если вдруг  девочку  приведет скоро, мол, не буду  же  опять новую  покупать.  Одна  мелочь -  ее  сын ходит в  4тый  класс!!!

Открытое письмо епископа Пермского и Соликамского Иринарха ко всем согражданам, руководителям учреждений образования и культуры, руководителям губернской и областной администрации


Толерантность - это когда тебя выживают
из твоего дома, а ты не сопротивляешься


В последние годы все активнее навязывается нам некая "толерантность" как тип поведения современного человека, который способствует якобы становлению и развитию гражданского общества в России и профилактике экстремизма.

Понятие "толерантность" произошло от латинского слова "tolerantia", что в переводе означает способность переносить, терпеливость. А вообще это слово заимствовано из фармакологии и означает "способность организма переносить воздействие определенного лекарственного вещества или яда без развития соответствующего терапевтического или токсического эффекта". Все словари ХХ века однозначно указывают прямое толкование-перевод: толерантность - терпимость.

Таким образом - внемедицинское употребление слова толерантность означает терпимость к чужому образу жизни, поведению, обычаям, чувствам, мнениям, идеям, верованиям.

Однако сегодня мы сталкиваемся с новой, нетрадиционной для восточно-христианского мышления версией понимания этого заморского слова, которое пришло к нам из Англии от английского слова "tolerance", означающее "готовность благосклонно признавать, принимать поведение, убеждения и взгляды других людей, которые отличаются от собственных. При этом даже в том случае, когда эти убеждения-взгляды тобою не разделяются и не одобряются".

Здесь очевидна лукавая подмена одного термина "терпимость" на другое понятие - "готовность", которая, и это совершенно понятно каждому, обозначает полную обреченность людей воспринимать без сопротивления во всех сферах общественной жизни все без исключения явления мира сего, который "во зле лежит" (1 Ин. 5, 19), включая всякую гадость, которые не соответствуют их нравственным и культурным представлениям и традициям.

Последнее означает навязывание исподволь совершенно иной, чуждой российскому обществу культуры, в основе которой лежит протестантская этика, культивирующая индивидуализм, вытекающий из протестантского понимания учения апостола Павла о "божественном предопределении" (Рим. 8, 29-30) и спасении каждого, уверовавшего в Бога человека одной только верой, вне зависимости от его дел и поведения (Рим. 3, 28). Вот откуда ведет начало данная философия терпимости (толерантности) к любым проявлениям человека, живущего в мире сем прелюбодейном и грешном.

Православное вероисповедание, которое заложило основы российской государственности и основы отечественной культуры, является источником подлинных нравственных ценностей нашего общества и предполагает культивирование в народе построенной на свободе выбора конкретной личности человека любви к Богу и любви к ближнему, сострадания и товарищеской взаимопомощи, миролюбия и других добродетелей. Впрочем, все эти добродетели только и возможны для человека, обращенного к Богу, уверовавшего в Него и познавшего свою православную культуру. Именно наш православный, терпеливый и многострадальный народ отвратил от западного мира множество угроз и переварил в себе и нашествие кочевников, и полчища Наполеона, и германский фашизм, и советский коммунизм, и многие другие исторические вызовы, сохранив при этом свою православную культуру и веру своих отцов - тот внутренний стержень, прочно удерживающий самобытность православной цивилизации русского народа.

А сегодня под благовидным предлогом борьбы с экстремизмом и якобы содействия развитию гражданского общества в России нам пытаются навязать некую толерантность, то есть вместо любви к ближнему как образу и подобию Божию в межнациональной сфере и вместо культивирования свободы совести в духовной сфере пытаются навязать некую терпимость, и, следовательно, исподволь трансформировать нашу отечественную православную культуру по своим западным меркам и представлениям. Неужели не понятно, что это прямая экспансия против российской государственности, что сегодня и происходит. Предпринимается попытка привития нашему народу приемлемости порока. Истинная цель здесь состоит вовсе не в борьбе с экстремизмом, а в стремлении зарабатывать на людских пороках и слабостях через игровые клубы, автоматы и казино, через ночные клубы, порноиндустрию, наркоманию и другие. Всем хорошо известно, что часто злое и порочное с легкостью усваиваются человеком, в то время как для созидания в себе добродетелей, противления греху и соблазнам требуются немалые усилия и помощь Божия.

При этом в течение уже нескольких лет создаются искусственные препятствия на пути преподавания детям "Основ православной культуры" или дисциплин по выбору в рамках духовно-нравственного комплекса. Однако, при всем этом уже сегодня проводятся в школах нашей страны уроки толерантности по образцу школ в США и в Европе. В учебниках школьников США данные о роли гомосексуалистов в истории и современном обществе показаны наравне с афроамериканцами и аборигенами. Под благовидным предлогом борьбы со СПИДом во внеклассные часы проводятся кем попало занятия по так называемому "сексуальному просвещению подростков". Повсеместно в учреждениях культуры Российской Федерации и прежде всего в библиотеках создаются "Центры толерантности".

Не случайно в период с 16 по 20 марта 2009 года в Пермской государственной краевой универсальной библиотеке им. А. М. Горького по инициативе благотворительного фонда "Институт толерантности" будет проводиться Всероссийская научно-практическая конференция "Библиотеки и толерантность в информационном обществе", план проведения которой дошел до нас на английском языке. Это представляется весьма странным, ибо в качестве организаторов конференции кроме прочих указаны Министерство культуры Российской Федерации, Администрация губернатора Пермского края, Министерство культуры и массовых коммуникаций Пермского края. Так что же наше руководство хочет превратить учреждения культуры, включая библиотеки, в "Центры терпимости", отрывающие нашу культуру от ее исторических корней?

При этом заявление Пермской епархии Русской Православной Церкви об участии в текущем году в Прикамском Народном Соборе имени святых Мефодия и Кирилла, учителей славянских, не просто весьма смутило Департамент культуры города Перми, но и вызвало его неприятие.

По всей видимости, в качестве репетиции 10 февраля сего года в той же государственной библиотеке проводится научно-практическая конференция "Толерантность как основа для взаимодействия религиозных конфессий в решении социальных проблем". В соответствии с законодательством России в основе взаимодействия всех субъектов права в нашем обществе, включая и религиозные конфессии, лежит не толерантность (терпимость), а свобода совести. А тем более религиозные деятели в решении социальных проблем, по крайней мере, христианские пастыри должны говорить не о толерантности, а о любви к ближнему. Вместо приложения усилий религиозными конфессиями в соработничестве с каждым человеком в его стремлении к освобождению от греха и обретению подобия Божия, некоторые религиозные деятели призывают к терпению безнравственности, бездуховности, подрыву традиционных нравственных устоев народа и народной культуры.

Таким образом, вместе с навязываемыми нам заморскими принципами толерантности в сознание российского общества пытаются внедрить готовность беспрекословно признавать и принимать противоречащие нашим христианским принципам убеждения и взгляды, которые отличаются от наших собственных и никогда нами не разделялись и не одобрялись.

Наш народ учить терпению не надо. Неплохо бы другим поучиться великому терпению многонационального русского народа и преклонить колени перед ним. Не следует только испытывать терпение народное и эксплуатировать его, что и пытаются предпринять некоторые западные модераторы и различные религиозные эмиссары.

В связи с этим обращаюсь ко всем согражданам, руководителям учреждений образования и культуры, к руководителям губернской и городской администраций вникнуть в существо проблемы навязывания толерантности нашему народу - опасности этой экспансии не только для духовной и национальной, но и для государственной безопасности. Мы не можем позволить превратить нашу страну в дом псевдодуховности и терпимости!

Всех православных сограждан призываю не участвовать в этих конференциях по толерантности, а родительскую общественность призываю в соответствии с российским законодательством требовать запрещения проведения уроков толерантности и других подобных им уроков без согласия родителей.

О нарушениях прав школьников и других учащихся необходимо сообщать благочинным округов и настоятелям храмов, или в Пермское Епархиальное Управление для последующего принятия мер по защите православных граждан и их детей от насильственного внедрения в их сознание идей псевдодуховности и толерантности, которой подменяется свобода совести, гарантирующая гражданам нашей страны подлинную свободу вероисповедания, закрепленную в Российском законодательстве.



ИРИНАРХ,
епископ Пермский и Соликамский
10 февраля 2009 г.


-- Edited by grot611 on Friday 12th of June 2009 02:04:43 AM